Генерал карбышев смерть и жизнь. Несломленный

Было время, когда любой школьник в советской школе мог рассказать, кто такой генерал Дмитрий Карбышев и за что ему присвоено звание Герой Советского Союза. Увы, мы все больше теряем не только память о людях, отдавших самое дорогое, что может быть у человека - жизнь, за свободу своей страны, но и чувство благодарности к подлинным героям. Итак, кем он был - генерал Красной Армии Дмитрий Карбышев, участник Великой Отечественной войны, военнопленный, принявший мученическую смерть в концлагере Маутхаузен.

Биография генерала Карбышева кратко

Карбышев родился 26 октября 1880 года в Омске, в семье потомственного военного, и карьера его была предрешена. Он заканчивает кадетский корпус, военно-инженерное училище и в чине подпоручика отправляется на восточные рубежи, в Манчжурию. Там его и застала русско-японская война, за участие в которой он был награжден пятью боевыми орденами и тремя медалями, что является подтверждением личной отваги. В царской армии награды за “красивые глаза” не давали. В 1906 году Дмитрия Карбышева, поручика увольняют из армии в запас за “неблагонадежность” после офицерского суда чести. Но, буквально через год, военное ведомство вернуло опытного и дельного офицера для участия в перестройке крепостных укреплений Владивостока.

В 1911 году Карбышев с отличием оканчивает Николаевскую военно-инженерную академию и получает распределение в Севастополь, но оказывается в Брест-Литовске. Мало кто знает, что Дмитрий Михайлович принимал участие в строительстве знаменитой Брестской крепости. Во время первой мировой войны воевал под началом генерала Брусилова, участвовал в его знаменитом прорыве и штурме крепости Перемышль. Был награжден и произведен в подполковники.

Служба в Красной Армии

После Октябрьской революции вступил в Красную гвардию и занимался строительством укрепительных сооружений на разных фронтах Гражданской войны - на Урале, в Поволжье, на Украине. Был лично знаком с Куйбышевым и Фрунзе, которые ценили бывшего царского полковника и доверяли ему, встречался с Дзержинским. Карбышеву было доверено руководить созданием оборонительных сооружений вокруг Самары, которые были в последствии использованы как плацдарм для наступления Красной Армии. После Гражданской войны он начинает преподавать в Военной академии им. Фрунзе, а в 1934 году возглавляет кафедру военно-инженерного дела академии Генерального штаба.

Среди слушателей академии Дмитрий Михайлович пользовался большой популярностью, о чем вспоминал впоследствии генерал армии Штеменко. Карбышеву принадлежала поговорка о значении инженерно-саперных войск - «Один батальон, один час, один километр, одна тонна, один ряд". К началу Великой Отечественной войны Карбышев имел ученую степень профессора, защитил докторскую диссертацию, ему было присвоено звание генерал-лейтенанта инженерных войск, и он стал членом ВКП (б). Начало войны застало Карбышева на западной границе в Белоруссии. Пытаясь выйти из окружения, он получает тяжелое ранение и попадает в плен.

Подвиг русского генерала

Несколько лет в Москве ничего не знали о судьбе генерала. Он считался пропавшим без вести. Только в 1946 году от майора канадской армии Седдон Де-Сент-Клер, стали известны подробности последних дней жизни советского генерала. Это произошло в середине февраля 1945 года. В концлагерь Маутхаузен пригнали большую партию военнопленных из других лагерей. Среди них был и генерал Дмитрий Михайлович Карбышев. Немцы заставили людей раздеться и стали поливать их холодной водой из брандспойтов. Многие падали от разрыва сердца, а тех, кто уклонялся, избивали дубинками. Карбышев подбадривал стоящих рядом с ним, уже покрываясь льдом. “Родина нас не забудет” - последние слова генерала, перед тем как упасть. Его тело, как и тела остальных, было сожжено в печи крематория.

Позже, из немецких архивов стало известно, что Карбышев много раз получал предложения немецкого командования о сотрудничестве, но так и не дал на это согласия. Благородная память о героической гибели советского человека, генерала Дмитрия Михайловича Карбышева, который не стал предателем Родины, не потерял свое человеческое достоинство и честь офицера, должна быть сохранена в истории нашей страны.

Генерал Дмитрий Карбышев родом из города Омска (октябрь 1880 года). Все мужчины в его семье были военными, как это и предписывалось для дворянства. Дмитрий решил продолжить династию. Для...

Генерал Дмитрий Карбышев родом из города Омска (октябрь 1880 года). Все мужчины в его семье были военными, как это и предписывалось для дворянства. Дмитрий решил продолжить династию. Для этого он отучился в кадетском корпусе и также получил профессию инженера в училище города Санкт-Петербурга. После успешного окончания учебы его отправили служить в Манчжурию начальником среднего звена при военном телеграфе. В 1903 году Карбышев был произведен в поручики.

Во время службы Дмитрия в Манчжурии случилась война с Японией. Карбышев за время этих военных действий неоднократно отличился в боях, за что получил от царской власти 3 медали и 5 орденов.

Но в 1906 году Карбышев был отправлен в запас из-за того, что поддерживал революционные идеи, вел агитацию среди других солдат и офицеров. Однако через год его простили и попросили вернуться для реконструкции крепостей во Владивостоке.

Потом Дмитрий успешно учится до 1911 года в военно-инженерной академии, оттуда едет на строительство крепости в Брестск-Литовске. Во время Первой мировой войны Карбышев воюет под командованием генерала Алексея Алексеевича Брусилова. В это время он получает звание подполковника.

Во время Великой Октябрьской революции Дмитрий Карбышев встал на сторону большевиков и пошел служить в Красную армию. В Гражданскую войну побывал на многих фронтах, в разных регионах помогал советским солдатам строить укрепления и крепости — на Украине, Урале, в Поволжье. Его уважали и ценили советские военные и политические деятели – Михаил Фрунзе, Валериан Куйбышев, Феликс Дзержинский. Дмитрий Михайлович стал генералом.

В первый год ВОВ его серьезно ранили и вследствие этого смогли взять в плен.

После того, как генерал-лейтенант попал в плен, о нем ничего не знали несколько лет, его считали безвестно пропавшим. Но на следующий год после окончания ВОВ, в 1946 году, военный-канадец, когда-то бывший узником концентрационного лагеря Маутхаузен, поведал о том, как погиб Дмитрий Карбышев.

Как он рассказывал, в конце 1945 года в концентрационный лагерь Маутхаузен пригнали много пленных из других лагерей. Там был и Дмитрий Карбышев.

Всех несчастных узников нацисты заставили раздеться (была зима, стоял жгучий холод) и стали обивать холодной водой из шлангов. Некоторые узники погибали сразу же, получив разрыв сердца, но генерал Дмитрий Карбышев продержался дольше всех. Постепенно застывая и покрываясь наледью, он кричал слова поддержки товарищам по несчастью и в завершении этого бесчеловечного действа нацистов выкрикнул слова о том, что Родина запомнит подвиг русских военных.

И вот многие годы спустя, когда советские войска обнаружили архивы фашистов, наконец-то узнали, что это было не единственное героическое дело Дмитрия Карбышева. Оказывается, нацисты очень хотели его перетянуть на свою сторону, предлагали ему сотрудничать, а взамен освободить и прочие всяческие блага. Гитлеровцы знали, что это талантливый стратег и выдающийся военный инженер, услуги которого могли бы им очень помочь в ведении войны. Но русский генерал берег свою совесть и отстаивал свои принципы и поэтому многократно отвергал такие предложения. Из-за этого он и попал в концлагерь.

Героическая гибель Дмитрия Михайловича Карбышева нашла творческое отражение во многих памятниках по всему СССР.

Звание Героя Советского Союза генералу Дмитрию Карбышеву дали посмертно 16 августа 1946 года.

Советский военачальник, генерал-лейтенант инженерных войск (1940), профессор Военной академии Генерального штаба (1938), доктор военных наук (1941), Герой Советского Союза (1946, посмертно).

Дмитрий Михайлович Карбышев родился 14 (26) октября 1880 года в городе в семье М. И. Карбышева - делопроизводителя в окружном интендантстве.

В 1891-1898 годах Д. М. Карбышев учился в Сибирском кадетском корпусе, в 1900 году окончил Николаевское военно-инженерное училище (по первому разряду). В чине подпоручика он был назначен ротным командиром в Восточно-Сибирский саперный батальон, дислоцировавшийся в Маньчжурии.

Д. М. Карбышев принимал участие в Русско-японской войне 1904-1905 годов, был начальником кабельного отделения 4-й телеграфной роты 1-го Восточносибирского саперного батальона. Участвовал в сражении под Мукденом (1905). За годы войны он был произведен в поручики и награжден пятью орденами - Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1904), Святого Станислава 3-й степени с бантом (1904), Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом (1905), Святого Станислава 2-й степени с мечами (1905), Святой Анны 4-й степени для ношения на эфесе личного оружия (1905).

В 1906 году Д. М. Карбышев был уволен в запас. Ему было предъявлено обвинение в агитации среди солдат, дело разбирал офицерский «суд чести». Год спустя, вследствие нехватки опытных офицеров, он был вновь приглашен на службу. В 1907-1908 годах Д. М. Карбышев был командиром роты Владивостокского крепостного саперного батальона, принимал участие в перестройке крепостных сооружений .

В 1908-1911 годах Д. М. Карбышев учился в Николаевской военно-инженерной академии, которую окончил с отличием. В 1911 году он был направлен на службу в Брест-Литовск (ныне в Белоруссии), где принимал участие в строительстве фортов Брестской крепости.

В годы Первой мировой войны Д. М. Карбышев воевал на Юго-Западном фронте в составе 8-й армии генерала . Был дивизионным инженером 78-й и 69-й пехотных дивизий 22-го Финляндского стрелкового корпуса. В начале 1915 года он участвовал в штурме крепости Перемышль, где получил ранение в ногу. За храбрость и отвагу Д. М. Карбышев был награжден орденом Святой Анны 2-й степени и произведен в подполковники. В 1916 году он принимал участие в Брусиловском прорыве.

После Октябрьской революции 1917 года Д. М. Карбышев поддерживал большевиков и признал Советскую власть. В декабре 1917 года в городе Могилев-Подольский (ныне на Украине) он вступил в Красную гвардию, с 1918 года служил в Красной Армии. Во время Гражданской войны участвовал в строительстве Симбирского, Самарского, Саратовского, Челябинского, Златоустовского, Троицкого, Курганского укрепленных районов, занимался инженерным обеспечением Каховского плацдарма. Занимал ответственные должности в штабе Северо-Кавказского военного округа.

В 1920 году Д. М. Карбышев был назначен начальником инженеров 5-й армии Восточного фронта. Руководил укреплением Забайкальского плацдарма. Осенью 1920 года стал помощником начальника инженеров Южного фронта. Руководил инженерным обеспечением штурма Чонгара и Перекопа, за что был награжден именными золотыми часами.

В 1921-1936 годах Д. М. Карбышев служил в инженерных войсках, был председателем Инженерного комитета Главного военно-инженерного управления РККА. С ноября 1926 года он преподавал в Военной академии им. . В феврале 1934 года был назначен начальником кафедры военно-инженерного дела Военной академии Генерального штаба. С 1936 года Д. М. Карбышев был помощником начальника кафедры тактики высших соединений Военной академии Генерального штаба. В 1938 году окончил Военную академию Генерального штаба. В том же году Д. М. Карбышев был утвержден в ученом звании профессора. В 1940 году ему было присвоено звание генерал-лейтенанта инженерных войск. В том же году он вступил в ВКП (б).

Д. М. Карбышев был автором многих научных трудов: «Инженерная подготовка границ СССР» (книга 1, 1924), «Разрушения и заграждения» (1931, совместно с И. Киселевым и И. Масловым), «Инженерное обеспечение боевых действий стрелковых соединений» (1939-1940) и др. Им были разработаны основы теории инженерного обеспечения операций и боевого применения инженерных войск.

Д. М. Карбышев принимал участие в Советско-финляндской войне 1939-1940 годов. В составе группы заместителя начальника Главного военно-инженерного управления по оборонительному строительству он вырабатывал рекомендации войскам по инженерному обеспечению прорыва линии Маннергейма. В предвоенные годы он был награжден орденами Красной Звезды (1938) и Красного Знамени (1940).

В начале июня 1941 года Д. М. Карбышев был командирован в Западный Особый военный округ. Великая Отечественная война застала его в штабе 3-й армии в Гродно (Белоруссия). Через два дня он перебрался в штаб 10-й армии, который 27 июня 1941 года оказался в окружении. В августе 1941 года при попытке выйти из окружения генерал-лейтенант Д. М. Карбышев был тяжело контужен в бою у деревни Добрейка Могилевской области (Белоруссия) и оказался в плену.

В 1941-1945 годах Д. М. Карбышев содержался в немецких концентрационных лагерях Замостье, Хаммельбург, Флоссенбург, Майданек, Освенцим, Заксенхаузен. Непреклонно оставался верен присяге, решительно пресекал многочисленные попытки гитлеровцев склонить его к измене Родине. Вел антифашистскую агитацию среди военнопленных.

В ночь на 18 февраля 1945 года Д. М. Карбышев погиб в концлагере Маутхаузен (Австрия) во время массовой расправы нацистов над узниками - мести за организованный ими побег двухнедельной давности. В числе других заключенных (около 500 человек) его обливали водой на морозе.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 августа 1946 года Д. М. Карбышеву «за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне» было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Дмитрий Михайлович Карбышев родился (14) 26 октября 1880 года в Омске, в семье военного чиновника. В 12 лет остался без отца. Детей воспитывала мать. Блестяще закончил Сибирский кадетский корпус и был принят в Петербургское Николаевское военно-инженерное училище.

В 1900 году по окончании училища Дмитрий был направлен служить в 1-й Восточно-Сибирский сапёрный батальон. В ходе русско-японской войны в составе батальона укреплял позиции, устанавливал средства связи, наводил мосты, вёл разведку боем. Участвовал в сражении под Мукденом. Войну закончил в чине поручика.

После войны Карбышев служил во Владивостоке. В 1911 году с отличием окончил Николаевскую военно-инженерную академию. Был направлен в Брест-Литовск на должность командира минной роты. Там он принимал участие в строительстве фортов Брестской крепости.

Карбышев - участник Первой мировой войны с самого ее начала.

С 1918 года в Красной Армии. В 1923–1926 годах председатель Инженерного комитета Главного военно-инженерного управления РККА.

С 1926 года он – преподаватель в Военной академии имени М.В. Фрунзе.

В феврале 1934 года – начальник кафедры военно-инженерного дела Военной Академии Генштаба.

В 1938 году окончил Военную академию Генерального штаба и был утвержден в учёном звании профессора. В 1940 году ему присвоено звание генерал-лейтенанта инженерных войск. Он опубликовал более 100 научных трудов по военно-инженерному искусству и военной истории.

Участник советско-финской войны 1939-1940 годов. Участвовал в разработке рекомендаций войскам по инженерному обеспечению прорыва линии Маннергейма.

Великая Отечественная война застала Карбышева в штабе 3-й армии в Гродно. В августе 1941 года при попытке выйти из окружения он был тяжело контужен в бою в районе Днепра. В бессознательном состоянии был захвачен в плен.

В ночь на 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен Дмитрий Михайлович Карбышев, в числе других заключённых (около 500 человек), был облит водой на морозе и погиб. Стал символом несгибаемой воли и стойкости.

Другая версия событий того времени

В Советском энциклопедическом словаре жизни генерала Карбышева отводятся традиционные десять строк: “Карбышев Дм. Мих. 1880-1945. Сов. воен. инженер, ген.-лейт. инж. войск (1940), проф., д-р воен. наук, герой Сов. Союза (1946, посм.). Участник 1-й мир. и Гражд. войн. Проф. ряда воен. академий. В начале Вел. Отеч. войны, раненый, попал в плен. Вел антифаш. агитацию в лагерях, замучен гитлеровцами в лагере Маутхаузен”.

О смерти генерала Карбышева написаны книги, сняты фильмы, высечен грандиозный памятник, изображающий самый ее момент. Надо сказать, что гранитный человек-глыба очень мало напоминает реального героя - человека немолодого (в 1945-м ему было уже 65 лет), измученного болезнями и лагерной жизнью. Смерть генерала превратилась в одну из советских легенд. О том, что осталось за скобками этой легенды, знает человек, вышедший из ада Щтутгофа и Маутхаузена с почерневшими от обморожения ногами и перебитым позвоночником. Это бывший врач лагерного лазарета Александр Иоселевич, ныне живущий в Израиле.

Оказывается, существуют две версии гибели генерала Карбышева. Одна - хрестоматийная, известная каждому школьнику бывшего Союза. Вторая - та, которую излагает полвека спустя Александр Иоселевич, непосредственный очевидец событий.

…Это было в конце войны. Немцы, отступая, пытались уничтожить следы преступлений, а точнее - уцелевших свидетелей. Тех, кого не успевали уничтожить, отправляли в концлагеря, расположенные в глубоком тылу. Одним из таких лагерей был Маутхаузен, заложенный немцами еще в 1938 году и предназначенный для “особо опасных преступников”. К концу войны печи крематория дымили здесь не переставая, а “душегубки” совершали по два-три рейса в день. Карбышев прибыл в Маутхаузен с очередной партией узников в феврале 1945 года. Когда участники Сопротивления узнали об этом, они предприняли попытку спасти генерала. Александр Иоселевич вместе с двумя помощниками взял носилки и отправился из лазарета в рабочий лагерь. Огромный плац, заполненный толпой узников, был оцеплен эсэсовцами: близко подойти не удалось. Всех заключенных рабочего лагеря загнали в бараки, а вновь прибывших выстроили на плацу. Эти люди были похожи на тени. Двое, не выдержав напряжения, упали. Их тут же выдернули из строя и приковали к стене так, что они висели на вывернутых руках, не касаясь земли ногами. Остальные простояли на морозе много часов, пока заместитель коменданта лагеря Бахмайер не скомандовал: “Больные, два шага вперед!” Среди тех, кто сделал эти два шага к смерти, был и генерал Карбышев. Во всяком случае так утверждает Александр Иоселевич.

Больным приказали раздеться и погнали в душ. Затем снова выгнали на плац мокрых, дрожащих от холода людей. Подтащили шланги с брандспойтами и стали поливать их водой. Больные сбились в кучу, стали падать друг на друга. Нижние были задавлены сразу, верхние стали покрываться ледяной коркой. Все происходило как в немом кино - измученные до предела узники не издавали стонов. Вскоре на месте экзекуции образовалась ледяная глыба из замерзших людей. Кто был в этой глыбе, кроме генерала Карбышева? Русские? Поляки? Чехи? Об этом мы уже не узнаем. Но фактом остается, что свою мученическую смерть генерал Карбышев разделил с десятками других узников.

Интересно, что в своей книге, вышедшей в 1964 году, Александр Иоселевич излагает первую, официальную версию смерти известного генерала, приводя эпизод с гибелью партии заключенных на той же странице, но чуть выше. То есть это как бы два отдельных эпизода. И только спустя много лет он решается обнародовать вторую версию, утверждая, что именно она соответствует действительности. По словам Александра Иоселевича, первая версия появилась с легкой руки одного француза, которому якобы рассказали о том, как все происходило, заключенные лагеря Маутхаузен. И он описал это в своих заметках. Можно предположить, что такая героическая версия вполне соответствовала духу советского мифотворчества 50-х годов и потому сразу получила в СССР законный статус и была “запущена в народ” (при том, что факт интернационального восстания в Маутхаузене весной 45 года долго не признавался советской верхушкой. Почему - понятно, ведь освобождали Маутхаузен союзники-американцы. А первая официальная встреча бывших узников Маутхаузена в Москве состоялась аж в 1957 году - спустя 11 лет после окончания войны. В 1964 году вдруг была запрещена к печати книжка Иоселевича о событиях, происходивших в концлагере Маутхаузен. После обращения автора в разные инстанции ее все же выпустили, но в сокращенном виде - изъяв все фотографии. (Полный вариант - сигнальный экземпляр - чудом сохранился у автора).

Кстати сказать, спустя много лет после войны, когда одному из московских проспектов было присвоено имя генерала Карбышева, на торжественном митинге, посвященном этому событию, прозвучала такая фраза: “Путь этого человека был героическим, а смерть ему выпала СЛУЧАЙНАЯ”.

Но вернемся к событиям 1945 года. В защиту версии Иоселевича говорит и тот факт, что остатки людей, собранные по закрывающимся лагерям и пригнанные для уничтожения на фабрику смерти в Маутхаузен, находились в крайней стадии истощения (”На узников, - пишет Иоселевич в своей книге, - страшно было смотреть. Они еле стояли на ногах. Казалось, весь их строй могло бы повалить легкое дуновение ветерка… Меня поразили их лица: каждая мышца была так напряжена и выделялась так рельефно, словно с лица была снята кожа. Тускло и неподвижно смотрели глаза”). Что же касается генерала Карбышева - то он к тому же был уже человеком преклонного возраста. Война шла к концу, никакие торги с выдающимися советскими военачальниками немцев уже не интересовали - все это осталось позади. Трудно представить, чтобы фашисты нуждались в отдельном спектакле, ведь счет шел уже на тысячи. Александр Иоселевич вспоминает еще один эпизод 1945 года, когда колонна узников, которую немцы собирались отправить на уничтожения в штольни, отказалась туда идти и осталась в лагере. Эсэсовцы, которые в 1942-м или 1943-м устроили бы из этого грандиозный кровавый спектакль для устрашения других узников, в 45-м загнали всех обратно в бараки.

…Теперь - о том, что заставило советскую верхушку забыть на 11 лет о тех, кто прошел все круги ада вблизи австрийских Альп.

4 мая в лагере произошло восстание (попытки сопротивления предпринимались и раньше: в феврале 1945-го состоялся побег заключенных из карантинного 20-го блока, который называли блоком смертников. Из сотен вырвавшихся за ограду лагеря узников уцелели всего два десятка). Вблизи уже раздавалась орудийная канонада. Заключенным удалось разоружить охрану (к восстанию готовились загодя - долгие месяцы, добывая оружие и распределяя его среди самых опытных и выносливых людей; Иоселевич возглавлял штаб 2-го района обороны), расправиться с частью эсэсовцев (остальные отступили в сторону города) и вывесить на мачте флаги разных стран. Первым на территорию Маутхаузена прорвался американский танк. Его окружила толпа узников и стала просить командира помочь удержать лагерь: все понимали, что бежавшие эсэсовцы наверняка вернутся, но уже с подкреплением. Командир танка запросил по рации командира подразделения и получил приказ - продолжать следование по маршруту, предусмотренному боевым заданием.
Ночь прошла тревожно. А за ней еще ночь и еще. Только 7 мая к вечеру в лагерь вошла регулярная часть американской армии. А еще через несколько дней сюда прибыл советский майор, присланный Военным советом 46-й армии. Ему предоставили списки заключенных, и через несколько дней бывшие советские военнопленные выстроились в колонну и отправились в путь. Перед выступлением состоялся митинг; на котором произносились прочувствованные слова на разных языках. Никто из этих людей, долгими месяцами мечтавших вернуться на родину, в Советский Союз, не предполагал, каким долгим окажется туда путь - через пересыльные лагеря. Многим суждено было остаться в них навсегда. Александру Иоселевичу повезло: он миновал пересыльные лагеря, попав в армейский госпиталь.

Когда мы выходили из лагеря, за нами прислали один автобус, а в лагере были тысячи больных людей, - рассказывает мне Александр Иоселевич. - Многие из них не могли двигаться. Меня назначили старшим врачом для всех бывших узников. Их потом отправили в пересыльные лагеря, а мне поручили организовать временные госпитали: дали транспорт, бумажку, по которой мне должны были оказывать содействие в семи австрийских городах - обеспечивать бензином, предоставлять помещения для больных.

Оцепленный колючей проволокой пересыльный лагерь был разбит в трех километрах от армейского госпиталя, где я работал. Я туда не раз ездил, навещал своих товарищей по Маутхаузену, - продолжает Иоселевич. - В одну из встреч они сказали мне: “Нас готовят к отправке в Союз”. А тогда было такое положение - каждый узник должен был представить двух свидетелей, которые могли бы подтвердить, что человек не запятнал себя сотрудничеством с фашистами. Многие называли в качестве свидетеля меня, и я подтверждал их слова. Но вот когда я услышал, что мои товарищи возвращаются в Союз, я подумал: а что же будет со мной? И поехал в Особый отдел, который помещался в большом бараке. Там было много следователей. Я зашел к одному. Он мне сказал: “Когда надо будет - вас вызовут”. Я тогда пошел к начальнику отдела, стал ему объяснять свое положение. А он мне: “Тебе здесь есть где жить?” - “Да”. - “А вино есть?” - “Конечно, есть. Оно здесь как вода: шиллинг - литр”. Тут он вызвал помощника: “Какая машина у нас свободна?” -”Линкольн”. - “Отвези товарища в госпиталь”. Так я уехал ни с чем.

Через некоторое время пришел опять, - продолжает Иоселевич. - Один из особистов меня принял. Я рассказываю ему о том, что я прошел, а он вроде как и не слушает - перебирает на столе бумаги. Я ему: “Вы ничего не хотите записать из того, что я о себе рассказываю?” - “Я и так запомню”, - отвечает он. Я снова пошел к начальнику отдела. Он меня увидел, и сразу как отрубил: “Если нужно будет, мы вас сами найдем. Мы вас знаем”.

…Семь лет назад мне, автору этой статьи, довелось побывать в мемориальном комплексе Маутхаузен. Расположенный в живописном месте - с клумбами, аккуратными дорожками, посыпанными песком, чисто выбеленными бараками - “верхний”, рабочий лагерь напоминает декорацию. И только спустившись вниз, в каменоломню, и поднявшись вверх по отвесной “лестнице смерти” с ее ступеньками несоразмерной высоты, начинаешь представлять себе, ЧТО это было.

Александр Иоселевич утверждает, что и в годы войны “верхний” лагерь выглядел именно так. Немцы, известные своим педантизмом и аккуратностью, строго следили за соблюдением чистоты и порядка: если у заключенного находили вошь, это могло стоить ему жизни. “Нижний” лагерь, где располагались лазареты, был совсем иным. В нескольких мрачных бараках с трехъярусными койками постоянно находилось от 5 до 7 тысяч человек. На каждой койке лежало 4 (в лучшем случае), а чаще 5-6 человек. Истощенные люди ложились “валетом”, а те, кому не хватало места, стояли в ожидании, пока кто-либо из больных не спустится с койки, чтобы пойти в туалет, - место тут же занималось. Старшим врачом шестого больничного барака, где работал Иоселевич, был чех Зденек Штых, который иногда получал посылки из дома: три четверти он раздавал больным, а оставшееся делил со своими коллегами. Медикаментов практически не было, кроме тех, которые немцы обнаруживали среди трофеев и отправляли в лазарет. Между больничными бараками скапливались высохшие трупы, которые немцы не торопились убирать. И, тем не менее, именно это страшное место для многих стало островком спасения в лагере смерти. Врачи, как могли, поддерживали больных, обессиленных людей. Подавая списки умерших с опозданием на 2-3 дня, они продолжали получать на них порции брюквенной баланды и эрзац-кофе, которые делили между теми, кто еще мог выжить. А к концу войны участникам Сопротивления даже удалось организовать в лазарете подпольное производство ручных гранат, которые очень пригодились в момент восстания.

…Маутхаузен был девятым по счету лагерем, в который попал Александр Иоселевич. (”Высокая каменная стена, огромные ворота, сторожевые вышки. Такого капитального строения мне видеть не доводилось. Те лагеря, в которых я был, обычно окружались колючей проволокой, по которой пускали ток высокого напряжения. Здесь же все было построено основательно, капитально, на многие годы”.) Попав в плен в самом начале войны, он вынужден был взять себе имя Александра Ивановича Григоревского, чтобы не быть убитым сразу (на евреев в рабочих лагерях даже не заводили карточек - они подлежали уничтожению в первую очередь. Кроме того, среди военнопленных находились предатели, которые выдавали немцам евреев и коммунистов за лишний сухарь). В одном из лагерей он вступил в спор с власовцем-вербовщиком и угодил в застенки гестапо за “коммунистическую пропаганду”. Здесь Иоселевича жестоко избили, а затем отправили в Штутгоф в качестве смертника. Штутгоф оставил на нем отметину на всю жизнь - отмороженные до черноты ноги. Однажды во время вечерней поверки один заключенный отозвался не сразу, заснув от усталости прямо в строю. Капо нашел его и начал жестоко избивать на глазах у всех. Один из узников не выдержал, обронил вполголоса: “Сволочь”. Капо услышал, но не смог дознаться, кто из заключенных произнес эти слова. Он решил наказать всех, заставив их просидеть на корточках много часов. Дело было зимой: когда поступила команда идти в бараки, у многих узников ноги примерзли к колодкам.

Имеющий отметку смертника, он бы недолго протянул в Штутгофе, но помог случай. Отправляли очередной транспорт в Маутхаузен; участники Сопротивления провели туда Иоселевича под номером другого заключенного, который умер незадолго до этапа (это было несложно - истощение и болезни делали людей неотличимыми друг от друга). А самого Иоселевича объявили во время поверки умершим. Так он уцелел. Позднее, уже в Маутхаузене, будучи врачом лагерного лазарета, он и сам проделывал это для сотен других узников (в 1945 году под видом больных в лагерном лазарете прятали до двухсот военнопленных, которые должны были возглавить восстание в Маутхаузене). Оригинал одного из писем - свидетельств людей, спасенных Иоселевичем, хранится сегодня в “Яд ва-Шем”: “В газете “Правда” от 15 июня 1957 года упоминается советский врач, член подпольной антифашистской организации Маутхаузена Александр Иоселевич. Брошенный фашистами в этот же концлагерь за подпольную работу среди военнопленных, я уже к концу марта сорок пятого от пыток и истощения не поднимался на ноги, лежал среди трупов и терял сознание. Случайно один советский врач, которого звали Саша (низкого роста, круглолицый, цвет волос - черный, коренастого телосложения), обратил на меня внимание. Рискуя своей жизнью, он вытащил меня из-под трупов, обмыл, ухаживал за мной сколько мог в тех условиях, подкреплял меня где-то добываемой баландой (жидкой похлебкой из брюквы, свеклы и воды) и этим вырвал меня у смерти. После освобождения узников концлагеря я был настолько слаб, что не мог его разыскать сразу и потерял из виду. Убедительно прошу вас, если описанный мной Саша и есть тот врач - Александр Иоселевич, прислать мне его адрес, чтобы получить возможность отблагодарить его. Гольдберг Илья Лазаревич”.

…В начале 1945 года в Маутхаузен привезли венгерских евреев. Среди них было много детей грудного возраста и один мальчик в возрасте 9 лет. Новорожденные погибали очень быстро, а 9-летнего мальчика удалось спасти - несмотря на то, что его номер был внесен в список предназначенных для “душегубки”. К моменту прибытия машины в лазарете подготовили труп умершего узника: его тело было таким истощенным, что вполне могло сойти за детское. Какое-то время спасенного мальчика прятали в лазарете, а когда туда пришли представители Красного Креста, чтобы забрать больных французов, члены подпольного комитета лазарета уговорили их внести в список и мальчика, заменив ему имя, фамилию и номер. Из Франции ребенка переправили в Палестину, где он вырос и стал капитаном дальнего плавания.

…После того, как псевдоним “Александр Григоревский” был раскрыт газетчиками, к Александру Иоселевичу потянулись люди со всей страны. Для многих он был единственным свидетелем того, как они “вели себя в фашистских застенках”. Бывшему врачу шестого лагерного барака пришлось снова выступить в роли спасителя - только теперь ему приходилось бороться уже не за чужую жизнь, а за чье-то доброе имя.

В Маутхаузене врач по фамилии Григоревский - по признанию одного из узников - был известен всем. После войны многим открылось настоящее имя их спасителя - Александра Моисеевича Иоселевича. Оно в течение многих лет упоминалось на страницах газет, встречалось в книгах, описывающих события Второй мировой войны (”Советские люди в европейском Сопротивлении” и др.).

Однажды Александр Иоселевич получил письмо от незнакомого полковника, который писал, что, будучи участником процесса по делу коменданта лагеря Бухенвальд, он услышал рассказ одного из свидетелей - премьер-министра Польши Циранкевича, который упомянул имя русского врача Григоревского, умудрившегося в нечеловеческих условиях Маутхаузена спасти жизнь сотен людей. Полковник пытался разыскать этого врача много лет и только после выхода книги Александра Иоселевича узнал, кто скрывался под именем Григоревского.

Многие годы после войны в советский Комитет ветеранов продолжали приходить письма на имя Иоселевича. Люди просили его удостоверить, что свои увечья они получили в концлагере, - для подтверждения своего права на инвалидность. Некоторые узнавали адрес и прямиком приезжали к нему в Харьков. Двери его дома были открыты для всех.

Гитлеровские надзиратели убили генерала, а сталинские мифотворцы его смерть «подправили»

За годы Второй мировой войны в немецкий плен попали 83 генерала Красной армии. Из них 26 человек погибли по разным причинам: расстреляны, убиты лагерной охраной, умерли от болезней. Остальные после победы были депортированы в Советский Союз. Из них 32 человека репрессированы (7 повешены по делу Власова, 17 расстреляны на основании приказа Ставки № 270 от 16 августа 1941 г. «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий» и за «неправильное» поведение в плену 8 приговорены к различным срокам заключения).

Оставшихся 25 человек после более чем полугодовой проверки под новый, 1946 год оправдали, а затем постепенно уволили в запас. Столь жесткая расправа над коллегами не могла не произвести удручающего впечатления на офицерский корпус. На этом нерадостном фоне Сталину был нужен сугубо положительный образ пленного советского генерала. Так начал создаваться один из самых устойчивых советских мифов. Для каждого в Советском Союзе образ генерала Карбышева прочно ассоциируется с вмороженным в глыбу льда, но не сдавшимся героем.

16 августа 1946 г. на основании двух свидетельских показаний, представленных Сталину наркоматом обороны, Дмитрию Карбышеву было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Сообщение бывшего военнопленного подполковника Сорокина: «21 февраля 1945 года я с группой в 12 человек пленных офицеров прибыл в концентрационный лагерь Маутхаузен. По прибытии в лагерь мне стало известно, что 17 февраля из общей массы пленных была выделена группа в 400 человек, куда попал и генерал-лейтенант Карбышев. Эти 400 человек были раздеты догола и оставлены стоять на улице; слабые здоровьем умерли, и их немедленно отправили в топку лагерного крематория, а остальных дубинками гнали под холодный душ. До 12 часов ночи эта экзекуция повторялась несколько раз. В 12 часов ночи во время очередной такой экзекуции товарищ Карбышев отклонился от напора холодной воды и ударом дубинки по голове был убит. Тело Карбышева сожгли в крематории лагеря».

Сообщение майора канадской армии С. де Сент-Клера представителю советского Комитета по репатриации: «Наш представитель по репатриации в Лондоне майор Сорокопуд 13 февраля 1946 года был приглашен больным майором канадской армии Седдон де Сент-Клер в госпиталь в Бремшот, Хемпшайр (Англия), где последний сообщил ему: «В январе 1945 г. я в числе 1000 человек пленных с завода Хейнкель был отправлен в лагерь уничтожения Маутхаузен, в этой команде был генерал Карбышев и еще несколько человек советских офицеров. По прибытии в Маутхаузен целый день пробыли на морозе. Вечером для всех 1000 человек был устроен холодный душ, а после этого в одних рубашках и колодках построили на плацу и продержали до 6 часов утра. Из 1000 человек, прибывших в Маутхаузен, умерли 480 человек. Умер и генерал Дмитрий Карбышев».

Эти достаточно путаные показания в общем и целом проясняют картину случившегося. Но были известны еще по меньшей мере два десятка пленных советских генералов, умерших в немецких концлагерях кто от тифа, а кто, совсем как Карбышев, от ударов резиновой дубинкой по голове. Но только Карбышев был представлен к высокому званию Героя.

Необходимо было разъяснить советским людям значение его подвига. В 1948 г. появилась книга «Герой Советского Союза Дмитрий Михайлович Карбышев». Ее автор Г. Новогрудский приводит свидетельство к тому времени уже умершего канадского офицера де Сент-Клера. Правда, книжный вариант рассуждений Сент-Клера заметно отличается от содержания его же показаний, представленных Сталину в записке. Канадец в изложении советского писателя упирает на патриотизм генерала Карбышева, на его неустанную агитационную работу среди пленных других национальностей. Канадский офицер восхищен: «Вот это человек! - говорили мы между собой о Карбышеве. - Советский Союз может гордиться такими гражданами, тем более что, судя по всему, в этой удивительной стране карбышевых много».

Далее Новогрудский «заставляет» Сент-Клера вспомнить новые подробности: «Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды… Потом нам велели надеть только белье и деревянные колодки и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня… Он что-то горячо и убедительно говорил своим товарищам. Они его внимательно слушали. В его фразах я уловил несколько раз повторяющиеся и понятные мне слова: «Советский Союз», «Сталин». Затем, посмотрев в нашу сторону, он сказал нам по-французски: «Бодрее, товарищи! Думайте о своей Родине - и мужество не покинет вас». В это время гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замерзшие или с размозженными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев».

В ходе творческой переработки свидетельств появляется важный элемент мифа - «гестаповцы с пожарными брандспойтами». Почему, собственно, сотрудники гестапо, задача которых состояла в проведении следствия по политическим делам, оказались в концлагере и стали поливать пленных «потоками холодной воды», не объяснено. Но дан новый посыл - Карбышева и других заморозили. Герой не покорился, а замерз и упал.
Дело писателя Новогрудского продолжил писатель С. Голубов в газете «Красная Звезда» (№ от 25.02. 1955 г.): «В морозную ночь с 17 на 18 февраля 1945 г. полуобнаженный Карбышев был выведен к внутренней стене Маутхаузенского лагеря. Здесь его поливали водой из пожарного шланга до тех пор, пока он не превратился в ледяную статую».

Оказалось, жестокую показательную казнь немцы устроили не для 1000 пленных, а для одного советского генерала.

В хрущевские годы миф о «ледяном герое» продолжал крепнуть. Не преминули появиться «очевидцы подвига». Бывший узник Маутхаузена Валентин Сахаров выпустил книгу, в которой утверждал, что лично видел, как Карбышева «ночью после горячего душа вывели во двор. Стоял 12-градусный мороз. Из брандспойтов ударили перекрещивающиеся ледяные струи. Карбышев медленно покрывался льдом. «Бодрее, товарищи, думайте о своей Родине - и мужество не покинет вас», - сказал он перед смертью, обращаясь к узникам Маутхаузена» («В застенках Маутхаузена», Симферополь, 1959). Писатель Л. Семин привел свидетельство еще одного очевидца. Некий Семен Подорожный видел и слышал, как Карбышев, «замерзая под тугими струями ледяной воды, несколько раз крикнул: «Родина не забудет нас!» («Нева», 1963, № 11).

Еще в феврале 1948 г. в Маутхаузене Карбышеву поставили скромный памятник - обелиск со звездой и мемориальную доску с надписью «Вечная память верному сыну советского народа генералу Карбышеву». Но миф требовал детального воплощения. В 1963 г. установлен новый памятник - мощный торс атлета в глыбе льда. Тогда же свинтили прежнюю мемориальную доску и на лагерной стене прикрепили новую: «В ночь с 17 на 18 февраля 1945 года генерал Карбышев был раздет догола и на морозе залит водой».

Запущенная по желанию Сталина страшная сказка о «ледяном герое» передавалась заботливыми идеологами все новым поколениям советских людей. Вот пассаж из книги 1972 года издания: «Жестокие пытки не сломили воли коммуниста. И фашисты придумали для Карбышева изощренную казнь. В феврале 1945 г. палачи вывели его на плац концлагеря и начали поливать из шлангов водой… Человек был превращен в ледяную глыбу. Целую неделю стояла ледяная статуя на маутхаузенском плацу «для назидания непокорным» (М. Юрасова «Омск. Очерки истории города»).

Согласно философским словарям периода застоя, «миф - фантастическое отражение действительности в первобытном сознании». В этом кривом зеркале невозможно разглядеть судьбы, страдания и мужество людей, прошедших через нацистские концлагеря. Генерал Карбышев стал жертвой дважды: сначала - гитлеровских надзирателей, затем - сталинских мифотворцев.

Александр МЕЛЕНБЕРГ

БЕССМЕРТНЫЙ ПОДВИГ ГЕНЕРАЛА

18.02.2014 vsr.mil.by Выпуск № 30

В ночь на 18 февраля 1945 года в Маутхаузене был зверски замучен фашистами генерал Дмитрий Карбышев.

Герой Советского Союза генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Михайлович Карбышев для нескольких поколений людей не только на постсоветском пространстве, но и во многих других странах мира стал символом патриотизма, верности воинскому долгу, несгибаемой воли и стойкости. Родившийся в российском Омске в 1880 году, он оставил неизгладимый след и на белорусской земле.

После выпуска из Сибирского кадетского корпуса и Николаевского инженерного училища Дмитрий Михайлович отличился в Русско-японской войне 1904–1905 годов. В ходе той войны он участвовал в обороне Порт-Артура и в боях под Мукденом, свою первую боевую награду - орден святого Владимира IV степени с мечами и бантом он получил за вывод из окружения подразделения с техникой и оружием. Биографы утверждают, что всего в годы войны «за безупречную службу, героизм, проявленный в сражениях с врагом и отличное применение своих специальных знаний в боевой обстановке», как отмечало командование, он заслужил четыре ордена и три медали! Затем офицер продолжил службу на Дальнем Востоке и с отличием окончил Николаевскую военно-инженерную академию.

В начале лета 1911 года в чине штабс-капитан Дмитрий Карбышев был направлен в крепость Брест-Литовск. Как уже опытный военный инженер он принял участие в строительстве фортификационных сооружений Брестской крепости - в качестве производителя работ. Карбышеву поручили реконструкцию VII форта второй линии крепости. В архиве Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Министерства обороны Российской Федерации сохранились чертежи проекта форта, разработанные офицером и утвержденные генералом Буйницким.

На Тришинском кладбище Бреста похоронена первая жена Дмитрия Карбышева - Алисия Карловна, прибывшая с ним к новому месту службы из Петербурга и скончавшаяся в 1913 году, после шести лет брака. Памятник из черного мрамора с высоким крестом, установленный Дмитрием Карбышевым ровно сто лет назад, чудом сохранился до нашего времени. Белорусская земля подарила будущему генералу вторую жену - Лидию Васильевну. Ее отец - чиновник Опацкий служил начальником одной из железнодорожных станций на линии Барановичи - Орша. Лидия Васильевна с началом Первой мировой войны стала сестрой милосердия, и уже в 1914 году была удостоена медали «За храбрость» на георгиевской ленте, а в 1915 году именно она во время штурма крепости Перемышль среди прочих вынесла из-под огня раненого капитана Дмитрия Карбышева. Вскоре они поженились.

В Брестской крепости Дмитрий Карбышев пробыл до ноября 1914 года, когда по его личной просьбе он был направлен в действующую армию. В 1916 году он принял участие в знаменитом Брусиловском прорыве.

Затем были бои Гражданской и советско-финляндской войн, а всего в судьбе генерала их было пять. Уже в декабре 1917 года Дмитрий Карбышев вступил в Красную гвардию. В вехах его биографии: штурмы Чонгарских позиций и Перекопа, прорыв линии Маннергейма. В 1938 году генерал успешно окончил Военную академию Генерального штаба, а в 1940 году ему присвоили звание генерал-лейтенант инженерных войск. Бесценен вклад Дмитрия Михайловича, носившего ученую степень доктора военных наук, профессора, в советское военно-инженерное искусство.

Великую Отечественную генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев встретил в Гродно. В начале июня он был командирован в Западный особый военный округ, где инспектировал ход строительства фортификационных сооружений 68‑го Гродненского укрепленного района. С началом войны доты этого еще недостроенного УРа героически отражали штурмы врага, держа оборону до 25 июня, а отдельные - до 27 июня, во многом повторив подвиг соседних пограничных застав и защитников славной Брестской крепости. Кстати, по рассказам гродненских краеведов, за два дня до начала войны генерал побывал на одной из погранзастав вблизи города, где отдал указания о ее фортификационном оборудовании. В итоге эта застава смогла в течение многих часов успешно отражать штурмы многократно превосходящих сил врага.

Гродно оставили в ночь с 22 на 23 июня 1941 года. Накануне, по местной легенде, генерал передал свой автомобиль с охраной в лице автоматчика жене офицера, которую он встретил у здания штаба с ребенком на руках после очередной бомбежки. Карбышев приказал водителю эвакуировать ее в тыл. Перед отходом из Гродно саперы осуществляли подрыв мостов, многочисленныхскладов с боеприпасами, топливом, различным военным имуществом. В руководстве этой работой, без сомнения, принимал участие и Дмитрий Михайлович. На предложение выделить транспорт и личную охрану для отправки в Москву генерал отказался, предпочтя разделить судьбу войск.

24 июня вместе с группой офицеров штаба 3‑й армии он прибыл на командный пункт 10‑й армии, который в тот день был развернут южнее Гродно, а 26 июня - под Волковыском. Командующий 10‑й армией генерал Голубев принял роковое решение отходить на восток мелкими группами. Дмитрию Михайловичу было уже больше шестидесяти, когда он пешком, практически через всю Беларусь, по лесам и болотам полтора месяца шел с прорывающимися из окружения группами советских войск, руководил боями и наведением переправ, инженерным обеспечением многочисленных прорывов немецких заслонов. Так генерал дошел до Днепра, где в бою у деревни Добрейка Могилевской области был тяжело контужен и 8 августа 1941 года в бессознательном состоянии попал в плен к врагу. Пройдя семь концентрационных лагерей, неоднократно отвергнув предложения фашистов о сотрудничестве и став активным участником и одним из руководителей движения Сопротивления, в ночь на 18 февраля 1945 года в Маутхаузене Дмитрий Михайлович вместе со своими товарищами был зверски замучен фашистами, обливавшими его, раздетого на лютом морозе, из брандспойта холодной водой.

В Гродно многое напоминает о подвиге генерала и его участии в первых оборонительных боях Великой Отечественной. Одна из улиц в историческом центре города носит имя Дмитрия Карбышева. Именно здесь расположен штаб Западного оперативного командования, в стенах которого в грозном 1941 году размещался штаб 3‑й армии Западного особого военного округа. Там находился рабочий кабинет генерала. Об этом свидетельствует мемориальная доска, установленная на здании штаба.

В военном городке 557‑й инженерной бригады Западного оперативного командования высится памятник генералу Дмитрию Карбышеву, а в казарме имеется музейный уголок, посвященный герою. Генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Карбышев приказом министра обороны Республики Беларусь навечно зачислен в списки инженерно-саперной роты инженерно-саперного батальона этой воинской части. Коллектив бригады держит шефство над средней школой № 15, которая с 1968 года носит имя генерала Дмитрия Карбышева. Во дворе школы - памятник Дмитрию Михайловичу, а рядом с ним - достаточно большой и интересный мемориальный музей генерала, основанный еще в 1968 году, а с 1980 года носящий звания «народный» и «отличный школьный музей». Как рассказал директор школы Андрей Семанчик, в ее стенах сложилась стройная система гражданско-патриотического и нравственного воспитания учащихся, центром которой является работа, связанная с судьбой Героя Советского Союза Дмитрия Михайловича Карбышева. Преподаватели и школьники многие десятилетия активно участвуют в межрегиональном движении «Юные карбышевцы». А недавно школу посетил председатель этого движения генерал-майор запаса Юрий Дьяков, который предложил коллективу учреждения образования стать координатором деятельности юных карбышевцев в нашей республике.

В день бессмертного подвига генерала в Брестском, Минском и других гарнизонах Беларуси пройдут памятные мероприятия. По сложившейся традиции в 557‑й инженерной бригаде Западного оперативного командования организуют памятное мероприятие с участием военнослужащих, ветеранов и школьников, представителей общественности, в ходе которого состоится митинг-реквием, будет возложена памятная гирлянда к мемориалу генералу. Военнослужащие срочной службы расскажут о бессмертном подвиге Дмитрия Карбышева. В день героической смерти генерала в гродненской средней школе № 15 имени Героя Советского Союза Дмитрия Карбышева также пройдут памятные мероприятия.

В ходе митинга трое заслуженных энтузиастов карбышевского движения Итта Самуиловна Сукристик, Раиса Дмитриевна Прохорова и ветеран Великой Отечественной войны Валентина Петровна Баранова будут награждены почетным знаком карбышевского движения. Для школьников организуют экскурсии в мемориальный музей генерала. Курсанты военного факультета в Гродненском государственном университете имени Янки Купалы будут нести вахту памяти в составе почетного караула у памятника Дмитрию Карбышеву, к которому учащиеся возложат цветы и венки. Внештатный взвод почетного караула военного факультета в ГрГУ представит зрелищное дефиле.

В феврале 1946 года представителю Советской миссии по делам репатриации в Англии сообщили, что его срочно хочет видеть раненый канадский офицер, находящийся в госпитале под Лондоном. Офицер, бывший узник концлагеря Маутхаузен, считал необходимым сообщить советскому представителю «чрезвычайно важные сведения».
Канадского майора звали Седдон Де-Сент-Клер. «Я хочу рассказать вам о том, как погиб генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев», - произнёс офицер, когда советский представитель появился в госпитале.
Рассказ канадского военного стал первой весточкой о Дмитрии Михайловиче Карбышеве с 1941 года…

Кадет из неблагонадёжной семьи

Дмитрий Карбышев родился 26 октября 1880 года в семье военного. С детских лет он мечтал продолжить династию, начатую отцом и дедом. Дмитрий поступил в Сибирский кадетский корпус, однако, несмотря на старание, проявленное в учёбе, числился там среди «неблагонадёжных».

Дело в том, что старший брат Дмитрия, Владимир, участвовал в революционном кружке, созданном в Казанском университете, вместе с ещё одним молодым радикалом - Владимиром Ульяновым. Но если будущий вождь революции отделался только исключением из университета, то Владимир Карбышев оказался в тюрьме, где впоследствии и умер.

Несмотря на клеймо «неблагонадёжного», Дмитрий Карбышев учился блестяще, и в 1898 году, по окончании кадетского корпуса, поступил в Николаевское инженерное училище.

Из всех военных специальностей Карбышева более всего привлекло строительство укреплений и оборонительных сооружений.

Талант молодого офицера впервые ярко проявился в русско-японскую кампанию – Карбышев укреплял позиции, наводил мосты через реки, устанавливал средства связи и проводил разведку боем.

Несмотря на неудачный для России исход войны, Карбышев показал себя как классный специалист, что было отмечено медалями и чином поручика.

От Перемышля до Перекопа

Но за свободомыслие в 1906 году поручика Карбышева уволили со службы. Правда, ненадолго – командованию хватило ума понять, что специалистами такого уровня разбрасываться не стоит.

Накануне Первой Мировой войны штабс-капитан Дмитрий Карбышев проектировал форты Брестской крепости – те самые, в которых тридцать лет спустя будут драться с гитлеровцами советские солдаты.

Первую Мировую войну Карбышев прошёл в качестве дивизионного инженера 78-й и 69-й пехотных дивизий, а затем начальника инженерной службы 22-го финляндского стрелкового корпуса. За храбрость и отвагу при штурме Перемышля и во время Брусиловского прорыва он был произведён в подполковники и награждён орденом святой Анны.

Во время революции подполковник Карбышев не метался, а сразу вступил в Красную Гвардию. Он всю жизнь был верен своим взглядам и убеждениям, от которых не отрекался.

В ноябре 1920 года Дмитрий Карбышев занимался инженерным обеспечением штурма Перекопа, успех которого окончательно решил исход Гражданской войны.

Пропавший без вести

К концу 1930-х годов Дмитрий Карбышев считался одним из виднейших специалистов в области военно-инженерного искусства не только в Советском Союзе, но и в мире. В 1940 году ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а в 1941 году – степень доктора военных наук.

Накануне Великой Отечественной войны генерал Карбышев работал над созданием оборонительных сооружений на западной границе. Во время одной из поездок на границу его и застало начало боевых действий.

Стремительное наступление гитлеровцев поставило советские войска в сложное положение. 60-летний генерал инженерных войск – не самый необходимый человек в частях, которым грозит окружение. Однако эвакуировать Карбышева не сумели. Впрочем, и он сам, как настоящий боевой офицер, решил вырываться из гитлеровского «мешка» вместе с нашими частями.

Но 8 августа 1941 года генерал-лейтенант Карбышев был тяжело контужен в бою у реки Днепр, и в бессознательном состоянии попал в плен.

С этого момента и до 1945 года в его личном деле будет значиться короткая фраза: «Пропал без вести».

Немецкое командование было убеждено: Карбышев среди большевиков – человек случайный. Дворянин, офицер царской армии, он с лёгкостью согласится перейти на их сторону. В конце концов, он и ВКП(б) вступил только в 1940 году, видимо, по принуждению.

Однако очень скоро нацисты обнаружили, что Карбышев – крепкий орешек. 60-летний генерал служить Третьему Рейху отказывался, выражал уверенность в конечной победе Советского Союза и ничем не напоминал человека, сломленного пленом.

В марте 1942 года Карбышева перебросили в офицерский концентрационный лагерь Хаммельбург. В нём велась активная психологическая обработка высокопоставленных советских офицеров с целью заставить их перейти на сторону Германии. Ради этого создавались самые гуманные и доброжелательные условия. Многие хлебнувшие лиха в обычных солдатских лагерях, на этом ломались. Карбышев, однако, оказался совсем из другого текста – никакими благами и послаблениями «перековать» его не удалось.

Вскоре к Карбышеву приставили полковника Пелита. Этот офицер вермахта прекрасно владел русским языком, так как в своё время служил в царской армии. Более того, Пелит был сослуживцем Карбышева во время работы над фортами Брестской крепости.

Пелит, тонкий психолог, расписывал перед Карбышевым все преимущества службы великой Германии, предлагал «компромиссные варианты сотрудничества» - например, генерал занимается историческими трудами о военных операциях Красной армии в текущей войне, и за это ему в перспективе разрешат выезд в нейтральную страну.

Однако Карбышев вновь отмёл все предложенные гитлеровцами варианты сотрудничества.

Неподкупный

Тогда нацисты предприняли последнюю попытку. Генерала перевели в одиночную камеру одной из тюрем Берлина, где продержали около трёх недель.

После этого в кабинете следователя его ждал коллега - известный немецкий фортификатор профессор Гейнц Раубенгеймер.

Гитлеровцы знали, что Карбышев и Раубенгеймер знакомы, более того, русский генерал с уважением относится к работам немецкого ученого.

Раубенгеймер озвучил Карбышеву следующее предложение властей Третьего Рейха. Генералу предлагалось освобождение из лагеря, возможность переезда на частную квартиру, а также полная материальная обеспеченность. Ему будет открыт доступ во все библиотеки и книгохранилища Германии, предоставлена возможность знакомиться с другими материалами в интересующих его областях военно-инженерного дела. При необходимости гарантировалось любое число помощников для обустройства лаборатории, выполнения опытно-конструкторских работ и обеспечения иных мероприятий научно-исследовательского характера. Результаты работ должны стать достоянием немецких специалистов. Все чины германской армии будут относиться к Карбышеву как к генерал-лейтенанту инженерных войск германского рейха.

Немолодому уже человеку, прошедшему через лишения в лагерях, предлагали роскошные условия с сохранением положения и даже звания. От него не требовали даже клеймить Сталина и большевистский режим. Гитлеровцев интересовала работа Карбышева по его основной специальности.

Дмитрий Михайлович Карбышев отлично понимал, что это, скорее всего, последнее предложение. Понимал он и то, что последует за отказом.

Однако мужественный генерал сказал: «Мои убеждения не выпадают вместе с зубами от недостатка витаминов в лагерном рационе. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной».

Гитлеровцы очень рассчитывали на Карбышева, на его влияние и авторитет. Именно он, а не генерал Власов, по первоначальной задумке, должен был возглавить Русскую Освободительную армию.

Но все замыслы нацистов разбились о непреклонность Карбышева.

Могильные плиты для фашистов

После этого отказа гитлеровцы поставили на генерале крест, определив его как «убеждённого, фанатичного большевика, использование которого на службе Рейху невозможно».

Карбышева отправили в концентрационный лагерь Флоссенбюрг, где стали использовать на каторжных работах особой тяжести. Но и здесь генерал удивлял своих товарищей по несчастью несгибаемой волей, силой духа и уверенностью в конечной победе Красной армии.

Один из советских пленных потом вспоминал, что Карбышев умел поднять настроение даже в самые тяжёлые минуты. Когда пленные трудились над изготовлением могильных плит, генерал заметил: «Вот работа, доставляющая мне истинное удовольствие. Чем больше надмогильных плит требуют от нас немцы, тем лучше, значит, идут у наших дела на фронте».

Его переводили из лагеря в лагерь, условия становились все более жёсткими, но сломать Карбышева не сумели. В каждом из лагерей, где оказывался генерал, он становился настоящим лидером духовного сопротивления врагу. Его стойкость придавала сил тем, кто оказался рядом.

Фронт катился на Запад. Советские войска вступили на территорию Германии. Исход войны стал очевиден даже убеждённым нацистам. У гитлеровцев не осталось ничего, кроме ненависти и желания расправиться с теми, кто оказался сильнее их даже в оковах и за колючей проволокой…

Майор Седдон Де-Сент-Клер оказался одним из нескольких десятков военнопленных, кому удалось выжить в страшную ночь на 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен.

«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды. Это продолжалось долго. Все посинели. Многие падали на пол и тут же умирали: сердце не выдерживало. Потом нам велели надеть только нижнее бельё и деревянные колодки на ноги и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня. Мы понимали, что доживаем последние часы. Через пару минут гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замёрзшие или с размозженными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев», - рассказал канадский майор.

Последние слова генерала были обращены к тем, кто разделял вместе с ним страшную участь: «Бодрей, товарищи! Думайте о Родине, и мужество не покинет вас!».

Герой Советского Союза

С рассказа канадского майора начался сбор сведений о последних годах жизни генерала Карбышева, проведённых в немецком плену. Все собранные документы и свидетельства очевидцев говорили об исключительном мужестве и стойкости этого человека.

16 августа 1946 года за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне, генерал-лейтенанту Дмитрию Михайловичу Карбышеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1948 году на территории бывшего концлагеря Маутхаузен был открыт памятник генералу. Надпись на нём гласит: «Дмитрию Карбышеву. Учёному. Воину. Коммунисту. Жизнь и смерть его были подвигом во имя жизни».