Туркин андрей, герой россии. Черный день Беслана: Андрей Туркин

Паслен черный Краткая характеристика. Паслен черный – Solanum nigrum L. – однолетник из семейства пасленовых высотой от 10 до 70 см. Стебли прямостоячие, крепкие, растопыренно-ветвистые, в нижней части цилиндрические, выше заметно приплюснутые, иногда почти двугранные.Паслен

«Был Бородинский день, день жаркий, боевой…»: Петр Вяземский 26 августа 1812 г.День Бородинского сражения - один из славнейших дней русского оружия. Но за этой фразой стоят десятки, сотни конкретных подвигов, совершенных русскими офицерами и солдатами. Один из таких

ЧЕРНЫЙ КОТ Неизменным главой «Ордена Черного Кота» (такое название носит дебютный альбом этой питерской группы) являлся известный гитарист, певец и автор песен Сергей Данилов. Он родился в Ленинграде 30 ноября 1951 года и наряду с Геннадием Барихновским был

Черный пес На протяжении столетий в Шотландии и Ирландии многие люди видели вселяющего ужас Черного пса. По причине широкой миграции кельтских народов Черный пес стал появляться во многих частях света. Люди, имеющие кельтские корни, и по сей день стараются не ходить

«Критиков много, работников же всегда не хватает». Десять лет назад «Челябинский рабочий», готовясь к юбилею города, рассказал обо всех градоначальниках - кто и чем запомнился. Петр Филиппович Туркин «зацепился в истории», благодаря своему афоризму, кстати, весьма актуальному.И более ничего…

Но именно при нем происходило чудесное превращение захолустной, сонной, грязной и пыльной Челябы в крупный железнодорожный, торговый и культурный центр. При нем и стараниями его пера Челябинск становился «интересным» городом, куда можно было приехать, начать дело, разместить инвестиции, завязать деловые связи. Петр Туркин трижды - как здесь без восклицательного знака! - становился городским головой Челябинска. В последний раз - в 1915-17 годах, как раз накануне великих потрясений, сломавших хребет прежней России.

А мы о нем ничего толком не знаем…

В нашу доведенную до абсурда протекционистскую эпоху человек, выстроивший себя сам, с нуля, с чистого листа, - совершенно особая ценность. Мобилизация личных сил, страстное желание чего-либо добиться становятся пружиной судьбы. А она оказалась к Туркиным благосклонной, если наделила такой страстью.

Петр Филиппович Туркин родом из пореформенной России второй половины ХI Х века. Именно эта эпоха, пожалуй, по своему характеру сходна с нашей, а не годы «столыпинского расцвета», как нам хотелось бы считать. Отмена крепостного права дала людям свободу, но совершенно не объяснила, что с этой свободой делать. Это было время личных трагедий и личных побед.

В 1851 году, когда родился будущий градоначальник, жизнь не сулила младенцу ничего перспективного - крепостная семья, хотя и заводская, в маленьком домишке в Верхнем Уфалее, постоянно без денег. Даже позднее, когда Петр начнет выбиваться в люди, мать будет просить его выслать хотя бы «два рубли», чтобы не «проживать голодом», или «худые рубахи - перешить под платье носить».

Помог унаследованный характер отца, Филиппа Деева Туркина. Он хоть и был крепостным, но разумел грамоту, увлекся врачеванием. Это помогло ему в Севастопольской кампании - из Крыма отец вернулся военным лекарем, а на заводах зарекомендовал себя как честный и хороший медик.

Вот только особых денег это не принесло - новое российское предпринимательство на начальной стадии своего развития было скупо к работникам (хотя, честно, я не помню, чтобы в «либеральной плоскости» когда-либо было иначе). Из всего образования Петру Туркину удалось закончить лишь два класса церковно-приходского училища в Уфалее - больше не будет ни дипломов, ни аттестатов. Остальные знания, а они были значительны числом, он завоюет сам.

Бывший писарь заводской конторы, Петр Туркин поставит перед собой цель одолеть юридическую науку - ни больше, ни меньше! И ведь добьется! В истории Челябинска он останется не только как городской голова, но и как ведущий нотариус, чья контора почти два десятилетия пользовалась безусловным авторитетом в городе.

«Когда живые дела разбираешь, учеба быстрее идет», - вполне мог сказать Петр Туркин о себе словами Глеба Жеглова. Его первым юридическим крещением станет съезд мировых судей в Екатеринбурге, где Туркин становится судебным приставом. Здесь произойдет и судьбоносная встреча - с В.К. Покровским.

Владимир Корнильевич приезжал в Екатеринбург по судебным делам вокруг интересов своей фирмы и приметил энергичного и толкового пристава, его аккуратность в ведении делопроизводства, тягу к познанию юридических тонкостей и несомненные организаторские способности. Он возьмет Туркина «под опеку» и пригласит в Челябинск.

Петр Филиппович оказался в нужном месте в нужное время - его деятельной натуре как раз отвечал характер преобразований Челябинска, его первый в истории экономический прорыв. Туркин - частный поверенный, т.е. «представитель нанимателя в суде»; в городской купеческой и просто мещанской среде - далеко не последний и не безызвестный человек. Кроме частных лиц и компаний, его услугами пользуется городское общественное управление - так что дела в городе он знал не хуже нынешних юридических отделов при администрациях. Волей-неволей он становится человеком публичным.

Его первое испытание как гласного городской думы, депутата, связано не с Челябинском - в 1891 году массовый голод в Зауралье и Западной Сибири выкашивал одно село за другим. Требовалось организовать помощь в подвозе продовольствия. Вместе с В.К. Покровским Петр Туркин ведет переговоры с купцами о поставке хлеба, помогает К.Я. Михайловскому ускорить строительство временной железнодорожной ветки на Курган, организуя рабочую силу, гужевой транспорт и прочие «мелочи» строительства.

Вообще, Петр Филиппович грезил железной дорогой. Но за мечты иногда и «ответ нужно держать». Избранный впервые городским головой в 1894 году, Туркин получит такую возможность. Не прошло и трех месяцев с его избрания, как в Челябинск с инспекцией приехал сам министр путей сообщения Аполлон Константинович Кривошеин.

В городе, понятно, царили волнение и оживление, поскольку не баловали провинцию чиновники столь высокого ранга. Петр Филиппович попросил челябинских депутатов прийти на вокзал для встречи министра, подчеркивая, что «весьма желательно совместно выразить его высокопревосходительству благодарность за содействие по утверждению соединительной ветки /на Екатеринбург/… и вместе с тем ходатайствовать о назначении Челябинска местом для эксплуатационного управления Западно-Сибирской железной дороги…»

По тем временам просил почти невозможное - это как по нынешним мечтать о проведении саммита G -8. Но в итоге получил и то, и другое.

К слову, вокруг Управления будет много треволнений. Челябинск испытает настоящий строительный бум, как вдруг, через три года, из столицы придет известие о переводе Управления в Томск. Городская дума уполномочила Петра Филипповича «войти с ходатайством перед высшей властью об оставлении управления в Челябинске». И он пошел: к Оренбургскому губернатору, к министру путей сообщения, к руководству железных дорог, к «нужным людям» в Петербурге. Наконец, в ноябре 1899 года его ходатайство было передано Николаю II . И хотя император отклонил просьбу, трудно считать это поражением. Как покажет время, город, получивший мощный импульс, уже было не остановить в развитии.

И еще один штрих в этой эпопее. Чтобы обеспечить нормальные условия работы Управления, Туркин пойдет на первую в истории Челябинска «дорожную революцию» - и выстроит почти настоящий «сабвей», соединивший город с вокзалом, и все необходимые подъездные пути. Городу они обошлись в 45 тысяч тогдашних рублей - почти годовой доход Челябинска. Пришлось идти на непопулярные меры: в частности, были введены шоссейные сборы с экипажей - прообраз транспортного налога. Жители, конечно, поворчали, но…

Начинаний у Туркина будет немало. Так, весной 1899 года, во второй градоначальнический срок, Петр Филиппович выступил перед гласными думы с необычным докладом, в котором определялись необходимые городу профессии и потребность в специалистах, в том числе и на перспективу. Это был первый «образовательный заказ». Вот только размещать его было негде «ввиду отсутствия учреждений специального образования». Аргументы Туркина были настолько убедительными, что депутаты сразу же приняли решение о выделении земельного участка под строительство первого ремесленного училища.

Через год после этого Петр Филиппович сложит с себя полномочия городского головы, чтобы вновь прикоснуться к ним лишь через 15 лет…

У него были основания «не выдвигаться» - управление городом требует многих сил, времени, нервов, которые имеют свойство истощаться. Взамен «сити-менеджерства» он выбирает дело нотариуса.

Кстати, это тоже потребовало нервов. На нотариуса нужно было «держать экзамен» - и с первого раза взять его не удалось. Туркина «завалили» на теории - просили рассказать о «юридических отношениях», «важности общественных принципов», «специализациях» и прочем. Ему придется отправить жалобу в судебную палату: «Правда, я не имею юридического образования, но моя прошлая многолетняя деятельность в этой области давали мне право предполагать, что экзамены не будут иметь для меня характера диссертации».

Как жесткий прагматик, он выведет актуальную формулу: «Не отрицая и вполне понимая все значение образованного нотариуса, я, тем не менее, думаю, что помимо теоретических познаний общеобразовательного ценза не менее важны и практические стороны юридических знаний, идущих наряду с местными знаниями. Не менее важно и общественное значение личности…»

Комиссия соберется повторно - 31 января 1900 года. В Новый 1901 год П.И. Туркин войдет уже нотариусом…

У Петра Филипповича к тому времени была большая семья. В доме на Ивановской улице (ныне ул. Труда) было шумно - у Туркина росли три сына: Василий, Александр и Иван, и четыре дочери: Конкордия, Серафима, Лидия и Клавдия.

Семейная жизнь редко бывает ровной. Были свои трагедии. Так, Петр Филиппович тяжело переживал смерть сына Александра, который из-за болезни покончил с собой. Были и победы. Особенно радовали дочери, которые всерьез взялись за учебу, поступили на женские курсы в Петербурге. Наибольшего успеха добьется Конкордия, Кокочка, как ласково он называл ее в письмах. Она станет первой в Челябинске женщиной-врачом. Позднее ее судьба будет связана с Екатеринбургом, где Конкордия Туркина (в замужестве - Фирсова) будет стоять у истоков медицинского института. Рассказывают, что в декабре 1965 года, когда умерла Конкордия Петровна, проститься с ней пришел почти весь медицинский Свердловск…

Петербургские женские курсы будут иметь судьбоносные последствия - не столько для дочерей, сколько для самого Петра Филипповича. Дочери «имели неосторожность» представить ему одну из своих подруг - Лизу Арнольдову, дочь оренбургского врача. Знакомства не получилось - получилась любовь. Они обвенчались в феврале 1908 года, когда Туркину было 57 лет.

Развод с первой женой и второй брак стали в Челябинске настоящей сенсацией. Вот уж точно: седина - в бороду, а бес - в ребро. Елизавету Алексеевну «в приличных домах» не принимали, считая, что она, «нагуляв» ребенка, разрушила большую семью. В общем, пересуды не утихали долго.

Во втором браке у П.Ф. Туркина родятся два сына: Платон и Вадим - тот самый Вадим, который два десятилетия будет возглавлять институт «Челябгражданпроект» и станет человеком, «придумавшим Северо-Запад».

Впрочем, это будет позднее. А пока, в 1910-х годах, П.Ф. Туркин целиком погружается в работу. Дел в нотариальной конторе много; как следствие, начало «сбоить здоровье» - у Петра Филипповича болит сердце, часто кружится голова, скачет давление. По старой русской привычке, недуги переносит на ногах. Врачей, правда, не избегал и даже специально поехал в Петербург, где его осмотрели несколько профессоров. Выехать за границу, в Германию, на лечение, как ему советовали, не получилось - «цены кусаются», да и в «милой Челябе» как-то лучше…

Работу тоже не отложить. «Я сильно задаюсь мыслею устроить всех моих, не исключая новорожденные семьи, и самому где-нибудь приютиться и предаться забвению», - писал он в одном из писем дочерям и обещал, что, пока есть силы, будет обеспечивать их образование. «Я буду счастлив и спокоен, если все мои дети путем высшего образования достигнут независимого положения, - писал он Конкордии. - Я был бы рад, если бы и ты поспешила получить высшее медицинское образование и занять полезное общественное поприще. В каком бы городе - в Петербурге, Киеве и пр. - тебе ни пришлось бы добиться ныне же высшего учебного медицинского заведения, я с материальной стороны тебя гарантирую до окончания курса…»

Его письма к дочерям - ровные, спокойные, прагматично-новостные, хотя он позволяет себе жесткие формулы человеческой жизни. «Я глубоко ценю всякую честную деятельность, как бы она не была мизерна, но не выношу одного - это рабской зависимости в том виде и характере, как это принято вообще проявлять в отношении маленьких людей». Он, точно вслед за Достоевским, говорит: «Мы маленькие, но мы не ничтожества…»

Кстати, о «маленькости». Сегодня кажется странным слышать такое из уст главы Челябинска - мол, «смирение паче гордости». Но в конце ХI Х века городской голова получал не так уж и много - 1800 рублей в год. Туркину с семьей пришлось десять лет мыкаться по съемным квартирам, прежде чем купить свой дом.

В годы Первой мировой войны челябинская общественность вновь призовет П.Ф. Туркина на городскую службу. Это будет в 1915 году, когда «патриотическая эйфория» от войны спадет, а на поверхность вылезут многочисленные проблемы и неурядицы в виде нехватки предметов первой необходимости и продовольствия. Чтобы как-то справиться с этой напастью, в городе был организован продовольственный комитет, создана система городских лавок, которые отпускали ключевые продукты питания по твердым ценам. Пришлось ввести и карточки: на одежду, обувь, керосин. В принципе, военное лихолетье челябинцы пережили легче, чем их соседи в Екатеринбурге, Троицке, Златоусте.

В революционное лихолетье Челябинск тоже войдет без потрясений - по меньшей мере, в 1917 году горожане будут чувствовать себя «возбужденно-спокойно»: вроде бы впереди новая, неизвестная жизнь, а текущую никто и не отменял. Петр Филиппович, сохранив должность городского головы, был также назначен городским комиссаром. Впрочем, лето 1917 года выдалось мутным - мало кто понимал смысл действий Временного правительства, быстро терявшего свою популярность. Жить в подвешенном состоянии Петр Филиппович не хотел и подал прошение об отставке.

К сожалению, и самой-то жизни останется ему немного. В конце 1918 года П.Ф. Туркин тяжело заболел; встретил Новый год в мрачном настроении, хотя и не показал вида сыновьям, запомнившим, как они украшали елку, вырезали из бумаги игрушки…

21 января 1919 года Петра Филипповича не станет - он умрет от кровоизлияния в мозг. Похоронят Туркина на старом челябинском кладбище - том самом, на месте которого стоит теперь кинотеатр им. Пушкина…